Лилово-синий гламур
Очень странное ощущение появляется, когда встречаешь название твоего родного города там, где и не ожидал. Листая гламурный журнал ELLE, рассказывающий о модном и роскошном, вдруг зацепилась за слово «Новозыбков». В статье, посвященной интерьерным изыскам московской элиты, читаем: «Лена и Максим стали много путешествовать по российским городам. Именно из этих поездок и зародилась идея создания русского дома…Одной из главных составляющих этой задачи стал цвет… Говорит Лена: «Когда приезжаешь в старинные русские города, например Городец или Новозыбков, то понимаешь, что не надо бояться цвета: пожилые и консервативные люди выкрашивают свои дома во все оттенки розового, лилового, сиреневого, изумрудно-зеленого. И в формате улицы это составляет совершенно необыкновенную палитру!».
Вот так, оказывается, может вдохновлять наш город. А на фото — «синяя комната» в квартире на Кутузовском проспекте, создание которой навеяло ее хозяевам посещение российской провинции. (Кстати, на фото вверху -- "визитная карточка" Новозыбкова, а внизу -- здание редакции, где я работала).
Странно, но у меня совершенно другое ощущение от города, в котором я живу. Возможно, на какие-то вещи стоит посмотреть со стороны. И еще раз убеждаюсь, какие мы все разные: на одно и то же событие или вещь неодинаковый взгляд. Конечно, это замечательно, что мир так разнообразен, хочется послушать отличное от твоего мнение, может, как-то «поправить» свои мозги или свое восприятие. Но иногда так хочется, чтобы рядом был человек, который смотрит с тобой в одну сторону…
"МАЯК"
Как записано в исторических источниках 5 сентября - день рождения новозыбковской газеты "Маяк". В 1930 году, когда в советской стране перестали существовать уезды и губернии, а территории разделили по-новому на районы и области, образовалась районная газета. Много раз эта местная "четвертая власть" переходила из рук в руки - от районной власти к городской, потом к областной, потом, недооцененная, возвращалась на место. Кстати, сперва называлась она вполне по-советски - "Ударник", в 62 -- стала "Маяком"(тоже в духе времени - светить всегда, светить везде!).
Менялись времена, менялись журналисты и редакторы -- и газета менялась со временем. Коллективизация, индустриализация, Великая Отечественная, восстановление хозяйства, в ногу с партией..., потом перестройка, развал Союза, капитализация... она продолжается.
Я знаю людей старше газеты, они живы и даже пишут заметки в "Маяк". Им за восемьдесят. Но они не разочарованы жизнью, правда, не знают, что предложить обществу, вернее, их планы спасения выглядят смешными в глазах сегодняшних руководителей. Посадить дубовую аллею в честь Года Учителя предложил 87-летний ветеран войны Леонид Выкочко, когда-то он был директором большой школы, потом директором педучилища, сейчас он мирно собирает желуди, памятуя о том, что когда-то старообрядцы осваивали земли "на дуброве". Сетует, что мало в округе осталось дубов. Кстати, после публикации в «Маяке» акции по посадке дубовых аллей провели в сельских школах – вполне успешно, и даже кое-где в городе. Что делать, если кроме названия в их честь аллей нашим властям учителям предложить нечего…
Но вернемся к главному событию – восьмидесятилетию. Каким боком здесь я? Дело в том, что в «Маяке» я работала 18 лет. 20 лет до 2006 здесь хозяйствовал мой отец. Да, замечательно работать под крылышком у папы, хотя были разные ситуации, и общаться с людьми, и работать так, чтобы не посрамить фамилию, приходилось. Вот Его вспоминают все добрым словом, даже его оппоненты.Нынче традиции никому не нужны: восьмидесятилетие пройдет более чем скромно.
Вот 70-летие я помню. Дом культуры. Журналистские делегации из других районов. Семинар по теме «Газета – социальный зонтик для человека» (тогда еще была жива вера в помощь газетного слова). Хотя, не кривя душой, можно сказать, что иногда оно помогает. И пир горой. Весело, все по делу, а главное - собрались, пообщались. Сейчас же все по своим норкам, выходят на просторы Интернета, но, в общем-то, варятся в собственном соку. И денег было не больше, и время было не лучше, но хотелось стать в круг и сказать: мы вместе! Это не старческое брюзжание о том, что раньше сахар слаще был, это я к тому, что уходят из нашей жизни праздники, которые мы хотим праздновать. Со времен 70-летия в «Маяке» из «живых» сотрудников осталась только я (как в дневнике у Тани Саввичевой: «Осталась только Таня»). Нет, и меня там уже нет...
На фото тот самый Перевоз, вернее, мост в Перевоз. Долгая история с этим мостом. Иногда его не было, потому что река вносит свои коррективы в любую строительную деятельность человека. Его делали несколько раз (сейчас он выглядит так: фото №2)
то, что-то загадочное (тропинка к реке),
Я обнаружила в селе только две улицы: Набережную и Верхнюю. Возможно, раньше их было больше. Но сегодня жилые дома, тут сменяются руинами, заросли - клумбами, пляжи - болотами. А что еще ждать от населенного пункта, в который не пришел газ, но существует повышенный радиоактивный фон (привет из 86 года). Да, местные пейзажи завораживают. И в летний период село оживает, сюда съезжаются люди из Подмосковья, Питера и других мест.
Воробьи очень быстро освоились на постоялом дворе моей кумы и уже позволяют себя сфотографировать у приготовленных им крошек.
ПЕРЕВОЗ
На фото тот самый Перевоз, вернее, мост в Перевоз. Долгая история с этим мостом. Иногда его не было, потому что река вносит свои коррективы в любую строительную деятельность человека. Его делали несколько раз (сейчас он выглядит так: фото №2)
Вообще, Перевоз, как все мы, - каким боком повернись:
То что-то ухоженное, почти тропическое:
то, что-то загадочное (тропинка к реке),
То - просто шок (фото заброшенного дома, и сколько таких!)
Здесь закрыт магазин, но по вторникам приезжает автолавка. На другой берег приходит местный автобус - связь с внешним миром. Аисты, телефон - то есть всё, как у людей.
А на другом берегу пляжи. Детский пляж, несмотря ни на что, полон людей. А ряска не здесь, а на прилегающих к основному устью рукавах реки.
Я обнаружила в селе только две улицы: Набережную и Верхнюю. Возможно, раньше их было больше. Но сегодня жилые дома, тут сменяются руинами, заросли - клумбами, пляжи - болотами. А что еще ждать от населенного пункта, в который не пришел газ, но существует повышенный радиоактивный фон (привет из 86 года). Да, местные пейзажи завораживают. И в летний период село оживает, сюда съезжаются люди из Подмосковья, Питера и других мест.
Картинка из жизни села:
1. Птички.
Воробьи очень быстро освоились на постоялом дворе моей кумы и уже позволяют себя сфотографировать у приготовленных им крошек.
2. Собаки.
Гуляем по ул. Набережной. Неожиданно на пути предстает щуплый человечек, выгуливающий на поводках трех породистых собак (породистых всегда видно - они способны любоваться собой в любых условиях, даже на проселочной дороге к речке Ипуть, и тут они оказались, видимо, по случаю самоизоляции). Но вдруг местный Шарик решает доказать этим пижонам, что хозяин тут он, и с остервенением бросается на вышколенных ребят. Но один из них оказывается не промах, нет он не перегрызает Шарику горло, а гордо становится на него своей длинной лапой. Шарик, как раз старающийся дотянуться до слабого места противника и уже жалеющий, что у него коротковаты лапы, не сдаётся и выныривает гусеницей из-под соперника. Но тут подоспевает его хозяин - краснолицый дядя Толя. Он бы и не прочь, чтобы его Шарик показал "дворняжий класс", но его смущает наше присутствие, поэтому он кричит страшным матом на своего невоспитанного питомца, а тот всё еще рвётся в бой. Но дядя Толя берет его за холку и швыряет к родной калитке - Шарик ему все-таки нужен. Щуплый собакозаводчик почти с поклоном говорит нам: "Мои собачки очень воспитанные, а то бы они его разорвали". Бабуси на скамейках почти рукоплещут.
P.S. И всё-таки сейчас село больше напоминает вот эти качели: они есть, они функционируют и даже не скрипят. Но они совсем вросли в землю и заржавели.
И лодка лежит на берегу напоминанием былым увлечениям местных жителей.
Хотя нет, мы тут встретили пару-тройку любителей современных моторных лодок. Они вволю рассекают по реке.
